Три месяца назад пропал мой папа — уехал в командировку в другой город и через два дня перестал выходить на связь...

Три месяца назад пропал мой папа — уехал в командировку в другой город и через два дня перестал выходить на связь. Неладное заподозрили сразу, кинулись в полицию. Вопреки ожиданиям, заявление приняли быстро, без всяких «подождите недельку, вдруг запил или загулял», но дальше — полный звездец.

Материалы по розыску передали в РОВД города, где он пропал, срок передачи 30 дней. Параллельно всеми возможными способами мы вели розыск сами. Толку — ноль, все администраторы гостиниц отказывались сообщать любую информацию, даже на уровне «останавливался/не останавливался». У папы с собой был сотовый телефон и карточка, но ни у оператора связи, ни в банке с нами общаться не стали, несмотря на предъявленный талон-уведомление из полиции, документы, подтверждающие родственные связи, и кучу показанных ссылок на поиск в специализированных группах и на волонтёрских сайтах. «Да, мы всё понимаем, но у нас коммерческая тайна, идите лесом».

А время идёт, проходят самые важные дни, когда человека легче найти и помочь. Поговорили с опером-розыскником — сразу сказал, что запросы он напишет, но по ним тоже будет официальный отказ, несмотря на возбуждённое дело, такова политика банков и операторов сотовой связи. Просто пишут отказ, с подписью, печатью и т. д. И ничего им за это не будет. Заставить их выдать детализацию звонков с привязкой к базовым станциям или выписку со счёта с указанием банкоматов и фото- и видеоматериалами может только суд, но это полгода минимум.

Я каждый день слышу о том, что спецслужбы мониторят, собирают, отслеживают и что Большой Брат смотрит за тобой. К сожалению, мой папа — не оппозиционер на букву «Н», а инженер-электрик, занимающийся пусконаладкой оборудования, и Большому Брату неинтересен. К полиции у меня вопросов нет — ребята работают, причём работают нормально, мы каждый день общаемся с операми в вайбере. Даже от предложенных денег «на оперативные расходы» они отказались. Они делают всё возможное, но возможности их ограничены. Я хочу снова увидеть папу, я морально готова услышать страшные известия — только бы закончилась эта ужасная, выматывающая душу неопределённость.

Меня достало то, что коммерческие структуры могут безнаказанно посылать полицию, скрывая информацию о людях, пропавших без вести. Пожалуйста, не надо так.